Братья Мендель

                      Рассказ моего знакомого

     Подготовка текста и примечания: С.Л.КОРОЛЕНКО и Н.В.КОРОЛЕНКО-ЛЯХОВИЧ

      I

     ...Вы  знаете,  я  родился  и  вырос  в  так  называемой теперь  "черте оседлости",  и у меня были товарищи,  скажу даже друзья детства -  евреи,  с которыми я учился.
     Наш город был один из глухих городов "черты".  В  то время как в других местах и  костюмы,  и  нравы еврейской среды уже  сильно менялись,-  у  нас, несмотря на  то,  что  еще не  исчезла память о  драконовских мерах прежнего начальства, резавшего пейсы и полы длинных кафтанов,- особенности еврейского костюма  уцелели в  полной  неприкосновенности.  Полицейские облавы  прежних времен  имели   исключительно  характер  "фискальный".   Еврейское  общество платило, что следует, и после этого все опять шло по-старому.
     Впрочем,  я уже не помню этих облав.  Прогресс брал свое: "фиск" принял менее дикие формы.
     В  нашем  городе было  несколько хедеров и  одно  еврейское ремесленное училище. Оно было основано каким-то филантропом, уроженцем города, сделавшим карьеру в других местах, частью даже за границей. Он с сожалением смотрел на ту отсталость,  в  которой коснели евреи на его родине,  и находил,  что они слишком  исключительно предаются  торговле  и  мелкому  гешефту.  В  талмуде говорится: почернеют лица у народа, преданного исключительно торговле... Это тоже одно из  проклятий изгнания,  предсказанное еще Иакову.  Чтобы ослабить тяжесть  этого  проклятия,  филантроп решил  поощрять ремесла  и  постепенно ввести в косную среду элементы светского просвещения.  В училище преподавали общеобразовательные  предметы,   арифметику,   немного  физики,   алгебру  и геометрию.
     Но  все  это  нужно  было  делать с  разумною осторожностью,  чтобы  не отпугивать среду:  в  школу  ходил  также  меламед {Прим.  стр.  400},  и  в известные часы,  в  промежуток между  другими  уроками,  из  классных комнат неслось  тонкое,  многоголосое  жужжание.  Высокий  носовой  тенор  меламеда речитативом произносил какой-нибудь стих, а затем класс пел, чмокал и жужжал нараспев соответственную "тосефту" {Прим.  стр. 400}. Младшие ученики ходили в  долгополых  кафтанчиках,  в  ермолках  и  отращивали пейсики.  В  старших классах,  ввиду  удобства для  работы,  воспитанники носили  рабочие  блузы, пиджаки и даже порой щеголяли в крахмальных воротничках и котелках.  Это уже был прогрессивный компромисс, и старики неодобрительно качали головами.