надо и в самом деле кончать. Я возьму
тебя, если сойдемся в цене... Только вперед предупреждаю, чтобы ты знала: я
люблю все делать по-своему, как у нас, а не по-здешнему.
-- Это и всего лучше, -- вставил Матвей.
-- Я за тебя отвечаю перед людьми и перед богом. По воскресеньям мы
станем вместе ходить в храм божий, а на эти митинги и балы -- ни ногой.
-- Слушай барыню, Анна, -- сказал Матвей. -- Барыня тебя худому не
научит... И уж она не обидит сироту.
-- Пятнадцать долларов в месяц считается здесь совсем низкой платой, --
сказал Джон, глядя на часы, -- пятнадцать долларов, отдельная комната и
свободный день в неделю.
Барыня, все так же спокойно продолжая вязанье, кинула на Джона
уничтожающий взгляд и сказала Анне:
-- Знаешь ты, что значит доллар?
-- А это два рубля, милостивая госпожа, -- ответил за Анну Матвей.
-- Ты служила уже где-нибудь?
-- Служила... горничной у г-жи Залесской.
-- Сколько получала? -- Шесть рублей.
-- Много что-то для нашей стороны, -- вздохнула барыня. -- В мое время
такой платы не знали... А здесь, если хочешь получить тридцать, то поди вот
к нему. Он тебе даст тридцать рублей, отдельную комнату и сколько хочешь
свободного времени... днем...
Краска опять залила лицо Анны, а барыня, посмотрев на нее поверх очков,
прибавила, обращаясь к Матвею:
-- Недалеко ходить: на этой же улице живет христианская девушка у
еврея. И уже бог благословил их ребеночком.
-- Вы же знаете, что они обвенчаны, -- сказал Джон сердито.
-- Обвенчаны, конечно!.. Кто же их это обвенчал, скажи, пожалуйста?
-- Их обвенчали в мэрии, вы знаете.
-- Ну, вот видите, -- обратилась барыня к Матвею.-- Они это называют
венчанием...
Матвей с ненавистью взглянул на еврея и сказал:
-- Девушка останется у вас.
И потом, посмотрев на Анну, он добавил мягким тоном:
-- Она, сударыня, круглая сирота... Грех ее обидеть. Барыня, перебирая
спицы, кивнула головой. Между тем Джон, которому очень не понравилось все
это, а также и обращение с ним Матвея, надел шляпу и пошел к двери, не
говоря ни слова. Матвей увидел, что этот неприятный молодой человек готов
уйти без него, и тоже заторопился. Наскоро попрощавшись с Анной и поцеловав
у барыни руку, он кинулся к двери, но еще раз остановился.
-- А что... извините... я спросил бы у вас?
-- Что такое?
-- Не найдется ли и мне у вас местечка? За дешевую плату... Может, по
двору, в огороде или около лошади? Угла бы я у вас где-нибудь в сарае не
пролежал и цену бы взял пустую. А?.. Чтобы только не издохнуть...
-- Нет, милый. Какие огороды! Какие лошади! Здесь сенаторы садятся за
пять центов в общественный вагон рядом с последним оборванцем...
-- Ну, прошу прощения... А где же?..
И, не окончив, Матвей торопливо выбежал на крыльцо, чтобы не потерять
из виду Джона.
XVI
На крыльце неприятного молодого человека уже не было, но кто-то
мелькнул за углом. Матвей побежал туда, хотя ему и показалось, что это в
другой стороне. Повернув еще за угол, он догнал шедшего человека, но в этой
стороне люди, как и дома, похожи
