124

труд­ные годы.

            ",,Судами" оброс, как корой,-- писал отец В. Н. Гри­горьеву 24 апреля 1912 года. -- Да все 129, 128 и т[ому] подробные] страшные статьи. Чувствую, что из "совокуп­ности" не выскочу без приговора к году или хоть полу­году крепости. И признаться,--ничего. Даже--хоро­шо бы: отрешиться от газет, рукописей, хлопот и пора­ботать только свое -- из головы... Ничего, право" (Короленко В. Г. Избранные письма. В 3 т. Т. 2. M., 1932, стр. 299.).

            "Заключение не пугает, -- писал он {244} дочери Н. В. Короленко 20 декабря 1911 года. -- Может, там я вспомню, что я был беллетристом, и доведу до конца разные на­чала и разные замыслы",

            12 января 1912 года за напечатание статьи С. Я. Елпатьевского "Люди нашего круга" Короленко был при­говорен к двухнедельному аресту.

            "Вчера меня судили, -- известил он Наталью Вла­димировну. -- Весь день мне пришлось провести в суде, так как назначено было в 11, а началось мое дело в 7 вечера.

            Я сначала было стал уставать и нервничать. Потом прошло, и уже во время самого суда я был совершенно спокоен. К приговору относился совершенно равнодуш­но, хотя ждал тюрьму месяца на 4. Оказалось -- две недели. По-видимому, двое судей были за полное оп­равдание, и судейское совещание длилось больше ча­су. Один был не то что злющий, а вообще -- враждеб­ный. Это некто Кессель; он был обвинителем по делу Засулич (в 70-х годах), причем присяжные Засулич, стрелявшую в Трепова, оправдали. Говорят, с этих пор он упорно воюет с политическими и литерат[урными] подсудимыми. Он был докладчик и, должно быть, ста­рался внушить судьям, что статья зловредная.

            Защищал Грузенберг. Я сказал небольшую речь. На суде была публика (немного, но все-таки места для публики заполнены, зал небольшой) [...] Из всех знако­мых я волновался всех меньше, так как в сущности, если бы даже назначили месяца 4, то... ведь еще будут процессы посерьезнее, и это наказание будет погло­щено" (Короленко В. Г. Избранные письма. В 3 т. Т. 2. M., 1932, стр. 290.).

            27 ноября 1912 года состоялся суд по делу о напечатании во второй книжке "Русского богатства" за тот {245} же год рассказа Л. Н. Толстого "Посмертные записки старца Федора Кузьмича", закончившийся оправданием Короленко.

            Утром, в день суда, отец писал в Полтаву матери:

            "О приговоре ты узнаешь из телеграммы ранее, чем придет это письмо. Но мне захотелось написать моей Дунюшке в это раннее утро перед судом. На дворе еще темно. "Пале-Рояль" весь еще спит (жизнь тут "пе­тербургская"), только я хожу по коридорам, обдумы­ваю свою речь, а затем вот пишу тебе, чтобы ты знала, что я думаю о тебе, дорогая моя Дунюшка, и на суд иду бодро, а главное -- выспавшимся. Очевидно, маленький петербургский кризис не смог захватить меня даже и при таких обстоятельствах" (Короленко В. Г. Избранные письма. В 3 т. Т. 2. M., 1932, стр. 303.).

            На следующий день отец сообщил матери некоторые подробности:

            "Председательствовал "страшный" Крашенинников[...] Он был корректен и даже немножко подымал голос, зная, что я туг на ухо. Прокурор даже сошел со своего места поближе и говорил так, что я все слышал. Речь была все-таки обвинительная, но по отношению ко