неотложные публицистич[еские] темы,-- писал он в письме К. И. Ляховичу от 1 ноября 1916 года, -- одна украинская, другая о безобразных формах борьбы с немецким засильем. Моя статья "О Мариампольской "измене" выходит скоро в двух изданиях сразу...
Когда отделаюсь от этих тем, {285} висящих над совестью, -- с наслаждением примусь за "Соврем[енника]" (ОРБЛ, Кор./II, папка N 16, ед. хр. 941.). "Думаю о нем с удовольствием и даже жадностью,-- сообщал он в письме к В. Н. Григорьеву от 30 октября 1916 года.--А то пожалуй и не успеешь кончить то, что я считаю своим главным делом..."
В предреволюционное время заметным общественным событием, вызвавшим оживленное обсуждение в литературных кругах, было появление нового органа печати -- газеты "Русская воля".
"Живя в провинции,-- пишет отец в статье "Старые традиции и новый орган",-- вдали от источника всяких слухов о том, что происходит за кулисами столичной жизни, я знал о "новом органе" лишь то, что появлялось в газетах...
Происходила в столице какая-то многозначительная суматоха, точно некая новая антреприза готовит первое представление невиданной пьесы, и публика нетерпеливо ждала открытия занавеса" (Ко p о л е н к о В. Г. Старые традиции и новый орган.--"Русские записки", 1916, N 8, стр. 249.).
15 июля 1916 года в Петербурге происходило совещание представителей крупных банков под председательством А. Д. Протопопова по вопросу о создании органа печати, задача которого "правильно освещать экономические вопросы и защищать промышленные круги от несправедливых нареканий". Далее в заметке, представляющей отчет об этом собрании, говорится, между прочим: "По утверждению А. Д. Протопопова, он заручился согласием (на участие в создаваемом органе) М. Горького, Леонида Андреева и Владимира Короленко". Это сообщение вынудило отца напечатать решительное опровержение слуха и затем ввиду {286} продолжавшихся толков печати еще яснее подчеркнуть свое отношение к новому органу.
"...Я считал до сих пор, что даже не очень большого внимания к моей долгой общественно-литературной работе достаточно, чтобы заставить по меньшей мере усомниться в возможности моего участия в органе, о котором шла речь на собрании "гг. представителей крупных банков". Причина, кажется, не требует даже особых разъяснений. Новая газета издается на средства гг. торговцев, промышленников и банкиров, которые, конечно, не напрасно решаются тратиться на эту дорогую затею. Газета обязана рассматривать вопросы общественной справедливости в зависимости от взглядов щедрых издателей. А я привык работать лишь в независимых органах и не вижу ни малейших оснований изменять этой своей привычке..."
И в частном письме, развивая ту же мысль, он пишет:
"Такая ведь это невинная фраза: "Газета будет защищать ваши справедливые интересы. Дайте денег". И вот это "дайте денег" -- совершенно изменяет невинное значение фразы. Этот узелок все равно должен быть вскрыт рано или поздно. И тогда, вероятно, сразу же оказалось бы, что затея или мертворожденная, или... должна силою вещей привести к служению классовому либерализму. А тогда, конечно, и литературные силы надо искать в других