Директор мне говорил, что их всех наказали... Что?.. Еще сидят в карцере...
Я попрошу, чтобы их освободили... Ну, прощайте, господа, и... чтобы этого
более не было!
Вскоре нас тоже отпустили из карцера с соответствующими наставлениями.
В городе еще долго не улеглись толки, вызванные этой историей. Легенда о
кощунстве все-таки не исчезла, и... тем более говорили о Фроиме, который
"был на стороне христиан".
Однажды Мендели пришли к нам и в нашей гостиной встретились с целым
кружком губернских дам; в центре этого кружка была г-жа Фаворская. Эта дама
была в курсе "взглядов высшей администрации" и очень любезно поднялась
навстречу г-ну и г-же Мендель.
- Ах, вот мы опять встречаемся,-сказала она любезно.-Очень, очень рада.
А это ваш сын... Тот самый?- сказала она, заметив Фроима, проходившего ко
мне через соседнюю комнату.- Постойте, молодой человек. Мы тут хотим с вами
познакомиться. Какой он у вас красавчик!.. А это что же у него?.. Шрам?..
Над самым глазом?.. Боже мой,- это ведь очень опасно? И он получил его...
тогда?..
Фроим принял все это довольно кисло и явно порывался к двери, где его
дожидались Дробыш, Израиль и я... Заметив это, г-жа Фаворская с милостивой
улыбкой отпустила его.
- Ну, ступайте, ступайте к вашим товарищам, с которыми вы делили
опасность...
Но раньше, чем Фроим ушел, молчаливый г-н Фаворский двинулся к нему, со
своими монументальными усами и огромными крахмальными воротничками.
Перехватив его у порога, г-н Фаворский демонстративно пожал ему руку...
- Позвольте мне... со своей стороны... Вы - положительно...- он
несколько раз потряс его руку,- благородный молодой человек!
Фроим густо покраснел и скрылся за дверью. Все, на что решался за свой
страх г-н Фаворский, всегда и вперед было обречено на неловкость. Теперь это
выражение перед мальчиком чувств было тоже немного слишком выразительно, и
его супруга сочла нужным до известной степени мотивировать его поступок...
- Вы знаете,- повернулась она к смущенной г-же Мендель,- о вашем сыне
почти полчаса говорили в губернаторской гостиной. О, не беспокойтесь...
Уверяю вас,- в самых лестных выражениях... Конечно, дети - всегда дети... Но
на этот раз... такое хорошее направление.
Г-жа Мендель сильно покраснела, и это сделало ее, как всегда, еще более
красивой, но трудно было бы сказать, что эти лестные отзывы доставляют ей
удовольствие. По крайней мере она кинула на своего мужа быстрый и несколько
смущенный взгляд. Лицо г-на Менделя было сурово. Можно было догадаться, что
этот предмет уже составлял сюжет не особенно приятных разговоров в семье
Менделей.
Когда мы всей нашей компанией вошли в мою комнату,- лицо Фроима тоже
было красно, Израиль был угрюм и задумчив. Дробыш уселся на постели, закурил
папиросу и, следя за кольцами дыма, сказал сентенциозно:
- Да, надо признаться: свинство вышло порядочное, и вот теперь...
поделом.
Фроим сделал нетерпеливое движение:
- Кто же тут виноват, чорт возьми! Разве я мог предвидеть, что эта
дура?..
- Нет, ты не виноват,- с горечью сказал Израиль.- Я тебя никогда не
предупреждал?..
